" 1961-й год. Первые орбитальные облеты Земли "Востоками". А в семье Романецких происходит событие местного значения: второкласснику Коле отец привозит из столичной командировки книгу "Дорога в сто парсеков". Почему он это сделал - по сей день тайна за семью печатями (отец - не любитель фантастики и никогда им не был)..."

"Все было гнусно - истоптанная земля, облепленный пылью огрызок яблока, окровавленный ватный комок. В прибое плавала какая-то дрянь и
писал маленький мальчик. Раскаленный воздух окутывал тело, подняться и дойти до воды казалось немыслимым, вернуться домой - идиотизмом. Очень хотелось залезть в воду, но встать не хватало сил. Это если под тентом такая жара... А еще хотелось пива."

Название настоящего произведения проделало сложную эволюцию. Первоначально оно было "Медный век" - по аналогии с "золотым" и "серебряным" веками русской истории и культуры. Но потом было выбрано более "говорящее" - "Лишь бы не было войны". Подзаголовок "Правдивая история о том, как молодой человек в один прекрасный день вошел в кабину обыкновенного петербургского лифта, и о том, что произошло далее" навеян средневековьем, чье дыхание присутствует на каждой странице романа.

Произведения В. Каплана отличает большое внимание, уделяемое миру героев на фоне фантастико-приключенческого сюжета.
В романе "Корпус" мир главного героя то и дело переворачивается с ног на голову, ложь реальности постоянно борется с правдой воспоминаний, в которую сам он никак не может поверить. И лишь постепенно, шаг за шагом, разрывая паутину реальной действительности, он понимает, что вся его жизнь, за последние четыре года, является всего лишь чьей-то фантазией. Вырваться из замкнутого круга призрачного существования ему помогает человек, приходящий к нему во сне.

Мир высоких Домов, сражающихся меж собою уже столь давно, что и причин-то этих войн уже никто не помнит.Мир таинственного колдовского Проклятия, обрушившегося на Дом Шалион. Проклятия, избыть которое в силах лишь странный, покрытый шрамами человек, однажды уже за Шалион - умиравший.

Желязны по праву носит титул самого интеллектуального писателя-фантаста Америки. Его герои - это люди со сложными взаимоотношениями, характерами, своеобразной психологией. Неотъемлемой частью мира, созданного писателем, является магия, мистика, колдовские силы. В книгу вошли произведения "Бог света", "Этот бессмертный", "Джек-из-Тени", "Мастер снов", "Долина проклятий", "Дева и чудовище", "Когда расцветают бомбы".

"Холодный ветер выл и загонял острые кристаллики все глубже в шерсть Чир-куалы. Чир-куала упрямо карабкался на холм. Идти было трудно. Ходильные
ласты не находили опоры в мягком белом порошке, который покрыл всю землю, а склон был крутым. Его короткие неуклюжие ноги ныли от усталости. Он
проваливался в белый порошок, барахтался в нем. Порошок был холодным."

Дональд Гамильтон — популярный американский прозаик, автор приключенческих боевиков военно-шпионского жанра. Наибольшую известность в США и за рубежом получил тридцатитомный сериал о суперагенте Мэттью Хелме. Каждый роман сериала — увлекательная история миссий Мэтта Хелма в различных странах мира.

"Когда я торопливо, вышел из отеля, машина уже поджидала меня. Машина была белого цвета с надписью золотыми буквами: Редондо Бич - городская полиция. Казалось все машины того времени красились в белый цвет. Я думаю их так легче содержать в чистоте. Полицейский в униформе распахнул дверь и спросил: - Мистер Коркоран? - Я Коркоран, - ответил я."

" Я пересекал гостиную и нес бокал мартини жене, все еще болтавшей с хозяином дома, физиком Амосом Даррелом, когда отворилась дверь, и вошел
новый гость. Он был мне совсем незнаком, но с ним появилась девушка, которую звали во время воины Тина."

" С профессором Алоном Розенталем я была знакома давно. Одно время посещала семинар по социологии, который он блистательно вел, и тщательно
записывала его высказывания о противостоянии в израильском обществе между религиозными и светскими, старожилами и новоприбывшими, сионистами и космополитами, евреями и арабами. Да и внутри самих евреев существовали противоречия между европейцами -- ашкеназами и сефардами -- выходцами из стран Магриба."

"Жоан, маленький юнга, мчался по каравелле. Он был бледен, как планета, и кричал детским голосом: - Огонь в море! Огонь в море! Капитан Поль Жор закрыл книгу и торопливо вышел на палубу. Там было уже несколько человек команды. Они глядели вдаль, на свет, который, казалось, был на земле. Он все время двигался, как больной глаз, и все время - слева направо. По временам он потухал."

Кто из ценителей классического детектива не размышлял над загадкой "Тайны Эдвина Друда"? Сложился даже особый круг литературоведов-друдистов,
родственный математикам-ферматистам, посвятившим жизнь поискам доказательства Золотой теоремы Ферма, -- людям, в определенном смысле
конченым и безнадежным.

Да, это был бриллиант - он блестел в траве метрах в двух от кирпичной дорожки. Маленький, не больше четверти карата, без оправы. Я положил его в карман и начал обыскивать лужайку, очень внимательно, только что на четвереньки не становился.

Главный герой понимает, что жизнь не удалась, и решил нанять для самого себя киллера, чтобы хоть таким способом привлечь к собственной персоне внимание. Но вскоре он понимает, что умирать не хочется. И тогда она находит себе телохранителя.

"Сначала в метре от его ноги упал камень. Виктор оглянулся - двое мужиков с ухмылочкой смотрели на него. Один из них, стоявший у разобранной
булыжниковой мостовой, нагнулся, взял в руки еще один булыжник и, словно играя в кегельгбане, покатом отправил камень в его сторону. Виктор
сорвался с места и быстрым шагом, едва отличимым от спортивной ходьбы, свернул за угол. "Главное - не бежать!" - твердил он себе."

" Я вышел на улицу через черный ход и некоторое время стоял на углу, не замечая бивших по лицу тяжелых дождевых капель. День был холодным и
ветреным, но тем не менее очень приятным. Воздух был свежим и чистым, а тонкие струйки воды, заползавшие за воротник, казались живыми существами и
приятно щекотали кожу."

Тяга к путешествиям, любознательность и огромное желание отыскать своего брата заставили ирландского терьера Майкла проникнуть на борт парохода. Дружба с человеком помогла Майклу выжить в морском походе, а необыкновенная сообразительность сделала терьера желанной добычей для охотников за сенсациями. Но при любом повороте судьбы Майкл верил, что рано или поздно он и брат снова будут вместе.
Американский писатель Джек Лондон по праву считается классиком мировой литературы. Его талант рассказчика покоряет читателей всех возрастов, а герои его произведений - отважны, благородны и полны любви к жизни. "Майкл, брат Джерри" продолжает историю о двух терьерах, чьи имена стали символом дружбы и преданности.

"Родники и колодцы с библейских времен отведены в жарких странах для сплетен и пересудов, и возле этого колодца день-деньской обретаются
инвалиды, старухи и другие любознательные бездельники из числа жителей крепости. Они сидят на каменных скамейках под защитным навесом для сборщика
платы, пережевывают местные толки, выспрашивают у каждого водоноса городские новости и распространяются обо всем, что слышат и видят. Подолгу
торчат здесь также ленивые хозяйки и нерадивые служанки; с кувшином в руке или на голове, они жадно ловят последние пересуды в потоке нескончаемой
болтовни."